Мир комедии дель арте — театра пестрых масок, населенного богатыми стариками, смешными врачами, учеными и клоунами, игравшими роль прислуги, — пережил одновременно свою кульминацию и завершение в пьесах известного венецианского поэта Карло Гольдони. Расцвет комедии на рубеже XVI и XVII вв. вызывал настоящую бурю смеха и восторга у зрителей всей Европы, стекавшихся на представления под названиями «Commedia а sogetto» или «Commedia all'improviso alia Italiana». Венеция была одной из ее цитаделей, поскольку древние корни связывали город на воде с грубыми пьесами падуанца Анджело Беолко, прозванного Иль Руццанте. Они могли разыгрываться без реквизита и богатых сценических декораций где угодно, в том числе и на улице, высмеивая темы и персонажей из современной народной жизни. Гольдони и его современники переработали эти мотивы.

Старые персонажи с типичным для них костюмом маски, бывшие существенной частью комедии дель арте, окончательно исчезли со сцены в конце XVIII в. Их темы остались в таких пьесах, как «Слуга двух господ», «Сивильский цирюльник» и «Служанка-госпожа». Для современного зрителя известные в прошлом персонажи представляют чисто эстетический интерес, несмотря на то, что такой драматург, как нобелевский лауреат Дарио Фо, предпринял попытку уже в XX в. возродить старый театр. Как выглядел репертуар театра комедии дель арте? Первоначально все персонажи должны были разделиться на молодых и стариков, то есть на джовани и векки, а также на маски и персонажей без маски. Молодые персонажи обладали в пьесах большей силой, чем старики.

Однако их слабость состояла в легковерности, слепой любви, продажности, наивноcти и страсти к наслаждениям, которые пародировались столь же нещадно, как и скупость, похотливость, неуместное юношеское жеманство и выставленная на всеобщее осмеяние мнимая образованность стариков. В число молодых персонажей обязательно входила молодая пара аморози, то есть влюбленных, чьи красивые молодые лица не были прикрыты маской.






Молодая дама также могла быть куртизанкой, оставаясь верной своему наивному молодому любовнику не во всех обстоятельствах, особенно если речь шла о деньгах. Жажда денег и похоть почти всегда отличали пожилую служанку дамы, выступавшую также в роли сводни.

Как и эта сводня, в число старых персонажей входил Панталоне, одно из главных действующих лиц. Он носил слишком «молодежный», плотно облегающий костюм красного цвета, черную шляпу, просторную черную накидку и был обладателем длинного носа и острой бородки. Толстый кошелек также символизировал богатство и скупость. Он олицетворял богатого венецианского купца, который разговаривал на своем диалекте, желая добиться расположения молодой красивой дамы. Остальные персонажи были заняты тем, чтобы стащить у него побольше денег. В конце он всегда оказывался в дураках, выставляясь перед всеми на осмеяние. Рядом с ним часто изображался Дотторе — одетый в черное ученый с огромными очками, обучавшийся в известном университете в Болонье. Со спесивыми манерами и бесконечным потоком изречений, состоявшим из пустых фраз и заимствованных слов, он был совершенным олицетворением самодовольного интеллектуала: врача, юриста или философа, — который отягощает своими советами всех вокруг. К числу стариков следует также отнести Капитано — пустого франта, хвалящегося своими геройскими подвигами на войне и трусливо исчезающего сразу, как только запахнет жареным. Его речь часто выдавала в нем иностранца, являя собой пародию на многих солдат, пришедших в Италию из Испании и Германии.






Важнейшие роли вокруг Панталоне и молодой любовницы играли Дзанни. Как правило, их было много, и в течение времени они приобрели собственные имена, а не только венецианское Дзанни, образованное от Джованни. В большинстве случаев они были слугами богатых Панталоне. Их широкие рубашки и штаны напоминали светлое одеяние бергамских крестьян, на диалекте которых они говорили и которых тысячами можно было встретить в таких портовых городах Северной Италии, как Венеция и Генуя, где они подрабатывали грузчиками. Их маски, закрывавшие половину лица, имели зачастую грубые черты. За поясом у них торчал (деревянный) нож, говоривший о драчливости и непомерном обжорстве. С позиций нашего времени, это была очень грубая пародия на крайне бедных крестьян, бежавших от голодной смерти в города, где они становились грузчиками или прислугой. Черты характера Дзанни колебались от неуклюжести и бесстыдства до хитрости и пронырства. При этом они всегда оставались ленивыми и любопытными. Их подлинная или наигранная глупость всегда была прекрасным поводом для клоунад. В число прислуги также входил Арлекин — персонаж, происходивший, вероятно, из Франции и носивший костюм из пестрых заплаток. Арлекин должен был обладать особыми акробатическими способностями, быть в высшей степени хитрым и коварным. Зачастую именно он держал в своих руках все нити интриги, ведущие к тому, что молодые влюбленные найдут друг друга, а Панталоне убежит поджавши хвост. Большая часть успеха комедии дель арте была основана на том, что маски и темы были широко известны и постоянно обыгрывались самым смешным образом.





Каждый знал богатого купца Панталоне и его слуг, Дзанни и его многочисленных попутчиков, переходивших от одной театральной труппы в другую. По внешнему виду маски того или иного персонажа зритель уже догадывался о том, какие черты характера и проблемы будут выставляться в пьесе на всеобщее осмеяние. Тем самым большая часть представления уже была известна. Все очарование игры строилось на импровизации и так называемых «лацци» (от итал. lazzo, «проделка»), представлявших собой развлекательные и акробатические номера. Даже зная, насколько была популярна комедия дель арте, сегодня уже нельзя в полной мере оценить ее шутки, темп и скорые смешные диалоги, которые часто содержали в себе двойной смысл и намекали на актуальные в то время политические вопросы. Ибо во времена строгого политического надзора и церковной инквизиции доверить бумаге можно было только безопасные мысли. Поэтому пьесы, дошедшие до нас, производят на некоторых скучное впечатление. Для зрителей того времени они были источником бесконечного удовольствия. Именно в открытости диалогов присутствовала необычайная притягательность этих представлений, поскольку зритель сам мог принять участие в игре. Во время венецианского карнавала и богач и бедняк наряжались в костюмы комедии дель арте, пускаясь в затеянную игру комедиантов.

Комедия дель арте была погребена новыми театральными веяниями XVIII в. Однако до сегодняшнего дня дошли многочисленные картины, находящиеся в различных венецианских музеях, передающие внешний вид ее персонажей.